На глубине ощущения притупляются. Звуки становятся гулкими, словно никак не могут прорваться к точке назначения, границы размываются — и все вокруг вдруг становится похожим на картины импрессионистов. Вода окутывает тебя со всех сторон, заставляя двигаться с удвоенной силой, преодолевая сопротивление. Ты должен ощущать спокойствие, но вместо этого тебя волна за волной периодически накрывает паника. Блеклая гладь поверхности кажется неимоверно далекой: как поход пешком от Москвы до Китая. Холод сжимает легкие, и влага пробивается под кожу, внутрь, до самых краешков души, если она, конечно, существует. Тебе отчаянно хочется вдохнуть спасительный кислород, и ты непроизвольно открываешь рот, жадно пытаясь проглотить все «О» из «аш два». Разумеется, эта попытка обречена на провал, но тебе до последнего не хочется в это верить. И ты надеешься, надеешься до того самого момента, пока вода вместо спасительного воздуха не заполнит тебя, словно вино растекающееся по стенкам пустого бокала. Этой жидкости нет места в твоих легких, как и тебе нет места на глубине, среди склизких водорослей и мокрого песка, смешанного с илом.
Ты пытаешься бороться ровно до того момента, пока не накрывает спасительная чернота, которая вместо страха и предчувствия неизвестности оборачивается неожиданным спокойствием и наполняет тебя отсутствием до краев. Ничего. Кто бы мог подумать, что пустота может быть столь отрезвляющей. Ни одна боль в мире не может длиться бесконечно долго, точно как и чувства, пронзающие самурайским мечом от кожи до основания и насквозь, не могут длиться вечно. Иногда все, что тебе требуется — это отдаться спасительной темноте и позволить ей поглотить себя без остатка. Нет ничего более безграничного, чем пустота. За считаные секунды она открывает простор для воображения, подсовывает фальшивые воспоминания и стирает лишнее. За считаные секунды жизнь начинает казаться вечностью и скатывается в ничто. За считаные секунды мир успевает развалиться на кусочки и воскреснуть заново тысячу раз.
Нет ничего более вечного, чем момент, вечно ускользающий из рук.
Нет ничего более поверхностного, чем глубина.
