Что-то внутри распадается на части. Все вокруг становится хрустальным и прозрачным, словно стекло, готовое в любой момент рассыпаться вдребезги. Мысли застилает электрический шум, срывающий оковы со спрятанных в дальних уголках сознания мыслей, и они неловкой и пьяной поступью вползают в сознание. Тебе больно от самого факта их существования, и хочется распадаться на части снова и снова. И ты делаешь это, раз за разом разрушая до основания все, что было создано. И ради чего? Разве это того стоило?

Впервые в жизни у тебя нет права оглядываться, и ты идешь вперед, чувствуя холодное стекло и шум ледяной воды под ногами. Тебе хочется продолжать идти дальше, но впереди — вынужденная остановка, за которую ты уже расплатился сполна. «Приносим свои извинения, но наш сервис не предоставляет обмены бронирования» — примерно это высвечивается на внутренней стороне твоих век, вместе со счетом из банка, с которым не получится рассчитаться ни одной из валют мира. Вокруг — серебристый тростник и запах тропического леса, предвещающий отсутствие людей и шансов на выживание на многие мили вокруг. Под шум водопада ты делаешь шаг. И еще. И еще один. И каждой минутой вокруг становится все холоднее, и дрожь пробирается по телу в самое сердце, пока его не сковывает ледяным холодом. Мысли о том, что обратный билет можно достать, заплатив за него втридорога, оборачиваются хрустальным треском — стеклянный мост позади тебя рушится, чтобы спустя каких-то несколько секунд навсегда утонуть в болоте под твоими ногами. И ты бежишь. Бежишь изо всех сил, лишь бы оставаться на месте, лишь бы не быть погребенным под слоями тины и хрусталя в этом застывшем во времени океане. Но мост рушится, и невозмутимая гладь застоявшейся воды накрывает тебя с головой.

В последний момент ты чувствуешь руки. Теплые, живые, они тянут тебя к поверхности, полной тепла и света, прочь от засасывающей в небытие темноты. В последний момент ты открываешь рот, чувствуешь затекающую в горло тину, и понимаешь, что все это был лишь сон. Твои руки напрягаются, и ты вспоминаешь, что значит плыть, плыть по-настоящему. Тебе хочется жить, хочется наполнять свои легкие сладким кислородом и чувствовать, как неутолимая жизненная энергия разливается по телу. И ты плывешь, из последних сил, стараясь выбраться на берег. И выбираешься. И в момент, когда твои пальцы касаются травянистой и влажной настолько, что соскальзывают руки, земли, ты чувствуешь себя героем. Ты выбираешься на берег, жадно, словно в последний раз, дышишь. Наблюдая красочный тропически закат над горизонтом, ты оглядываешься на болото, из которого тебе удалось выбраться, и понимаешь, что сделал это сам. И что каждый последующий значимый момент в твоей жизни принадлежит тебе, и только тебе.

Ты понимаешь, что тепло — это нечто, чего тебе никогда не доведется иметь, и постепенно привыкаешь к холоду. Расчетливо и беспощадно он продирается тебе под кожу, оставляя все доставлявшие боль воспоминания запертыми в жидком азоте. Ты учишься просыпаться в Антарктиде посреди тропиков и, наконец, привыкаешь к этому. Ты пишешь пейзажи в стиле Тернера, или Моне, или Дали. Ты создаешь потрясающие вещи, которые дано увидеть лишь единицам, и то — намного после. В конце концов ты встаешь и подходишь к кромке воды, позволяя океану окутывать твои пальцы, твои щиколотки, твои бедра, твой живот, твою грудь твои плечи, твою шею, твои губы, скулы, глаза, ресницы и лоб — до тех пор, пока глубина не поглотит тебя окончательно. И только сквозь толщу воды, сквозь километры жидкости, придавливающей тебя ко дну, ты сможешь, наконец, почувствовать теплый свет солнца, предназначенный тебе, но не проникающий сквозь поверхность. И ты будешь наслаждаться им с терпким привкусом утраченной боли на языке, пока темнота не поглотит тебя окончательно.