В последнее время стало невероятно сложно разговаривать с людьми: я часами настраиваюсь, чтобы ответить на банальные вопросы, постоянно тону в собственных мыслях, перескакивая с одной на другую, словно тишина — это лава, и без конца что-нибудь пишу, только ничего не выкладываю. Особенно трудно собрать мысли в кучу, когда под рукой нет кофе или бокала сухого красного. Рефлексы у меня как у собаки Павлова, конечно. Наливаю себе третий по счету бокал воды (хорошо, что он черный, можно представить, что в нем — вино) и гадаю, что случится раньше: лопну от переизбытка жидкости внутри или все-таки допишу этот пост.
Кроме того, сами мысли в голове напоминают разваренные макароны — вместо того, чтобы оставаться стройными загадочными al dente под правильно подобранным соусом, они растекаются по тарелке. Так и хочется начать с чего-то в стиле «Привет, у меня все хорошо». Потому что все действительно так спокойно, что я порой теряюсь. Это похоже на то, будто мне удалили больной зуб, и я все еще отхожу от наркоза. Никаких нарывов, туман в голове и фантомные боли, которые испытываешь только потому что вроде как должен, но действие наркоза еще не прошло. Поэтому ты не до конца понимаешь, что происходит, да и, в общем-то, не особенно стремишься. Мы почти подружились с этим городом-на-Неве. Оказывается, здесь есть приятные жилые районы, густые зеленые парки, достойные внимания серийных насильников и самые вкусные макаруны, которые мне доводилось находить в России. А еще подкупает возможность заказать с доставкой какой-нибудь Kinfolk или гору подушек из ИКЕА просто потому что ну очень надо прямо завтра. И расстояния: для человека, который любит гулять так же сильно, как и я, возможность намотать километров 10 просто прогулявшись до какого-нибудь торгового центра неподалеку — это просто кайф. Еще я люблю находить в одном городе отражения других. Нашла уже, например, и Стокгольм, и Париж, и Амстердам. А жилой район с ухоженным парком и цветными новостройками в полутора километрах от меня очень напоминает современный Роттердам, так что я люблю приходить туда в хорошую погоду и сидеть с ноутбуком и термосом с кофе под каким-нибудь аккуратно подстриженным деревом.
Единственное, что бесит — это воздух. По сравнению с Владивостоком он ужасно сухой. Впрочем, ничего удивительного, у нас там, кажется, даже шкала для измерения влажности какая-то своя, и здешние сто процентов там где-то на уровне нуля. А еще в июле в Питере, вопреки стереотипам, как-то слишком уж солнечно и жарко, что для человека влюбленного в серое небо, дождь и морось — настоящий ад. В общем, мои жабры окончательно ссохлись и я чувствую себя как сушеная корюшка. Скоро буду набирать ванну, засыпать туда банку соли и имитировать возвращение в привычную среду)
Еще перестали бесить люди, и вежливость начинает казаться нормой. Как и неспешность, и окутывающая всех вокруг ватным одеялом прокрастинация — нигде не видела столько людей, которые никуда не спешат, не торопятся, не несутся сломя голову, не делают сто дел одновременно… Кажется, еще немного — и все начнут спать на ходу, а потом выяснится, что это сон внутри сна. Время здесь, кстати, идет подозрительно медленно: даже самые ненаполненные событиями дни кажутся бесконечными, словно разжеванная ириска. Иногда думаю, что всему виной слишком ровные дороги: когда на километры вокруг ни одного холма с неприличным перепадом высоты — начинает укачивать. Я и сама на несколько дней провалилась в эту бездонную яму прокрастинации, насильно вытягивая себя из нее ради дел сомнительной важности. Впрочем, надолго меня не хватило: после полулитра кофе за час закрыла половину дел из списка и набросала план на неделю — оказывается, все просто: нужно просто не подходить к кровати и не открывать инстаграм. Пойду напишу книгу по продуктивности)
В общем, в конце поста должна быть какая-то мораль, но ее украли цыгане. Обещаю сама себе писать посты чаще, чем никогда и содержательнее, чем песни Ольги Бузовой. Автозамена предложила написать «буровой» и теперь у меня в голове бездонные скважины. Надо было закончить на предыдущем предложении, ага.
